|
|
|
|
ВТОРАЯ ПРЕМЬЕРА "НОРД-ОСТА"
Источник: Новая газета
Дата: 6 Февраля 2003
Весело-печальное, но в целом оптимистическое
театральное действо "Норд-Ост" вдруг стало нарицательным
именем
трагедии.
Екатерина
Гусева, исполнительница роли Кати Татариновой в этом
отечественном мюзикле по мотивам каверинских "Двух
капитанов", рассказывала мне, как знакомые донимали ее
вопросом: "Почему такое западное название —
"Норд-Ост»?". Она им отвечала: "Какое же западное?
Северо-восточное!". В названии — многовековое стремление
России и ее первопроходцев на северо-восток, в полярные
запределы, где рядом с подвигом и любовью всегда
пребывала
смерть.
События
на Дубровке вернули нас к этому первородному смыслу,
заставили вспомнить, что в русском искусстве, за
десятилетия до нынешнего, был еще один "Норд-Ост". В
1920 году Максимилиан Волошин написал свой
"Северовосток":
Расплясались,
разгулялись
бесы
По
России вдоль и
поперек.
Рвет
и крутит снежные
завесы
Выстуженный
северовосток…
Этот
ветер был нам верным
другом
На
распутьях всех лихих
дорог:
Сотни
лет мы шли навстречу
вьюгам
С
юга вдаль — на
северовосток…
Сотни
лет навстречу всем
ветрам
Мы
идем по ледяным пустыням
—
Не дойдем
и в снежной вьюге
сгинем
Иль
найдем поруганный наш
храм…
Все
это неизменно теперь будет "в уме", "за кадром", в
подсознании и у создателей, и у исполнителей, и у
зрителей воскресшего мюзикла. Неслучайно ведь в его
новых рекламных плакатах появилась строка: история
страны, история
любви.
Парадокс:
"Норд-Ост" стал в одночасье, наверное, самым знаменитым
спектаклем в мире. И в то же время возникает тревога:
будет ли теперь его популярность подтверждена
ежедневными аншлагами, как это было до 23 октября 2002
года? Кого-то остановит элементарный страх: "А вдруг
снова…". Кого-то — цены: хотя "Норд-Ост" и самый дешевый
из московских мюзиклов, но и он далеко не каждому по
карману. Есть и иного рода особенно обострившийся
сегодня психологический
барьер.
Буквально
на другой день после захвата Театрального центра на
Дубровке читаю в одной из газет, что это, мол, чуть ли
не божья кара сытой Москве, которая жирует в мюзиклах,
когда вся Россия бедствует. В другом издании известный
театральный и общественный деятель, острого и едкого ума
человек, обнародовал такие строки: "Норд-Ост" — не китч,
не порнуха. Это… умильность посреди катастрофы.
Выхолощенная романтика — безопасно, не помешает успеху в
беспрецедентно антиромантической действительности…
Больное общество и больная элита с больной ностальгией
откликаются на изначально не слишком здоровое
произведение "Два
капитана".
Ну,
положим, в данном случае тот человек явно ошибся
адресом. Может, он и прав в отношении больного общества,
больной элиты, охотно откликающихся на выкрутасы
рыночной культуры. Но при чем тут каверинские "Два
капитана" и каверинский же — смею утверждать —
"Норд-Ост"? Они в этот "сюжет" никак не вписываются.
Куда ближе к правде, по-моему, Андрей Богданов,
исполняющий роль Сани Григорьева и считающий, что они
играют спектакль о вечном. О цели в жизни. О
справедливости. О любви. Что Каверин написал вечную
книгу, открытую для интерпретаций во все новых и новых
поколениях.
Характерная
деталь. В семье одного из создателей "Норд-Оста",
Георгия Васильева, традиционны домашние чтения вместе с
детьми. И давняя мечта об отечественном мюзикле обрела
реальные контуры, как раз когда читали детям "Двух
капитанов".
Все
время, пока предпринимались немалые усилия по реанимации
"Норд-Оста", с телевизионных экранов и с газетных полос
не раз и не два звучало: почему налогоплательщики должны
раскошеливаться на это дело? Это ведь чисто коммерческий
проект, и пусть его авторы расплачиваются сами. А если
нечем — пусть закрываются. Железный, рыночный силлогизм:
есть деньги — живи, нет — сворачивай дело! Но в мире
людей все еще не сошла на нет и иная логика. Ведь почему
так близко принято к сердцу возрождение "Норд-Оста"
многими людьми, не имеющими прямого отношения к этому
действительно частному, действительно коммерческому
проекту?
Не
потому ли, что "растоптано то, что дорого нашим людям.
Вера в любовь и справедливость, чувство гордости за свою
страну, за то, что в России есть такие прекрасные и
сильные женщины, как Катя Татаринова. И когда это
растоптано, опоганено, просто дело чести — все
восстановить". Таково мнение одной из участниц
"Норд-Оста". К счастью, так считают не одни организаторы
и артисты "Норд-Оста". И пока в крови у нас эта
обостренная, неистребимая вера в то, что жизнь все-таки,
несмотря ни на что, самовосстановима, мы еще живы на
этой
земле.
У
Константина Паустовского в "Дыме отечества" тоже есть
свой разрушительный норд-ост. "Дул норд-ост. На палубе
не было места, где можно было бы спрятаться от ветра. Он
леденил борта и с хватающей за сердце злобой свистел в
снастях. Море ходило тяжелыми волнами. Горизонт был
обложен тусклым свинцом".
Но каким
гимном возрождению кончается этот роман! Старый
архитектор Вермель в минуты салюта по случаю снятия
блокады говорит: "Я хотел бы прожить еще сто лет. Я
хотел бы работать, не отдыхая ни часа …пока Ленинград и
весь пояс его загородных дворцов, весь этот изумительный
и милый сердцу каждого нашего человека архитектурный
ансамбль не оживет в таком виде, что никому и в голову
не придет, что здесь прошли грязные полчища фашистов. Мы
восстановим все. Все! Снова будет жить под этим небом
нетленная
красота!".
Конечно,
блокадная трагедия Ленинграда и трагедия на Дубровке
несоизмеримы. Иные времена. Иные масштабы. Но есть и
нечто общее, связующее. Возрождение попранного,
порушенного — как жажда восстановления справедливости.
Та жажда, которую сам Каверин считал сутью его "Двух
капитанов".
Итак,
"Норд-Ост" уже воскрешен. А споры, надо ли было
восстанавливать мюзикл на крови, до сих пор не утихают.
Такие споры были и в ту, великую Войну. Но и народ, и
мастера культуры решали его тогда однозначно: "Кто
сказал, что надо бросить песню на войне?". Конечно, из
истории надо брать не пепел, а огонь. Но почему же
сегодня, справедливо отвергая пепел, мы так неохотно
принимаем в наследство от наших предков их вечный огонь?
Ким
СМИРНОВ
|
|
|
 |
|
